|
|
|
![]() |
Самая дорогая трата – это время. (Феофраст) |
Теофраст, или Феофраст, или Тиртамос, или Тиртам (др.-греч. Θεόφραστος, лат. Theophrastos Eresios, род. ок. 370 до н. э., Эрес на Лесбосе — ум. между 288 до н. э. и 285 до н. э., Афины) — древнегреческий философ, естествоиспытатель, теоретик музыки.
Разносторонний учёный; является наряду с Аристотелем основателем ботаники и географии растений. Благодаря исторической части своего учения о природе выступает как родоначальник истории философии (особенно психологии и теории познания).
Уроженец Эреса на острове Лесбос. Учился в Афинах у Платона, а затем у Аристотеля и сделался его ближайшим другом, а в 323 до н. э. — преемником на посту главы школы перипатетиков ["аристотелевцев"].
(Из Википедии)
Феофраст из Эреса, сын Меланта (который был сукновалом, как утверждает Афинодор в VIII книге "Прогулок"). Вначале он слушал в родном городе своего земляка Алкиппа, потом учился у Платона и наконец перешел к Аристотелю; а когда тот удалился в Халкиду, Феофраст принял от него школу в 114-ю олимпиаду. Говорят, у него даже раб был философом, а звали этого раба Помпил, – как утверждает Мирониан Амастрийский в I книге "Исторических сравнений".
Был он человек отменной разумности и трудолюбия; по словам Памфилы в 32-й книге "Записок", у него учился даже Менандр, сочинитель комедий, да и во всем прочем он отличался готовностью к услугам и любовью к наукам. Его принимал Кассандр, и за ним посылал Птолемей; афиняне же настолько были к нему расположены, что когда Агнонид посмел обвинить его в нечестии, то сам едва не подвергся наказанию. Беседы его посещало до двух тысяч учеников. В письме к перипатетику Фанию он говорит, между прочим, и о преподавательстве: "Нелегко подобрать по вкусу даже узкий круг слушателей, не только что широкий. Чтения требуют исправлений; а отложить их и пренебречь ими – этого юный возраст перенести не может". Это то самое письмо, в котором он обзывает кого-то педантом.
Несмотря на все это, пришлось и ему вместе с другими философами удалиться в изгнание, когда Софокл, сын Амфиклида, внес закон, чтобы никто из философов под страхом смерти не возглавлял школу, кроме как по решению совета и народа. Однако на другой год они вернулись, так как Филон обвинил Софокла в противозаконии, закон этот был афинянами отменен. Софокл наказан пенею в пять талантов, а философам дозволено было воротиться, с тем чтобы и Феофраст воротился и жил, как прежде.
Звали его Тиртам, Феофрастом же ["богоречивым"] его наименовал Аристотель за его божественную речь. Он был учителем Никомаха - сына Аристотеля. Аристотель, говорят, повторил о нем и Каллисфене то же, что Платон (как было сказано) говорил о Ксенократе и о самом Аристотеле, – ибо Феофраст сверх всякой меры исследовал своим острым умом все умозримое, Каллисфен же был от природы вял, и поэтому одному была нужна узда, другому – шпоры. Говорят, у Феофраста был свой сад, купленный уже после смерти Аристотеля с помощью Деметрия Фалерского, друга его. Известны остроумные его высказывания: так, он сказал, что надежней конь без узды, чем речь без связи; а одному гостю в застолье, не проронившему ни слова, он сказал: "Коли ты неуч, то ведешь себя умно, а если учен, то глупо". И не раз он говорил, что самая дорогая трата – это время.
Скончался он в преклонном возрасте, восьмидесяти пяти лет, декоре после того, как отошел от занятий. Вот наши стихи о нем:
Нет, не пустые слова завещаны смертному роду: Сломится мудрости лук только, расслабь тетиву, Так Феофраст был жив и силен, покуда трудился, А отрешась от трудов, в вялом бессилье угас . Говорят, ученики его спросили, что он им заповедует? Он ответил: "Заповедать мне вам нечего – разве лишь сказать, что многие жизненные услады только по видимости славятся таковыми. Едва начав жить, мы умираем; поэтому ничего нет бесполезнее, чем погоня за славою. Будьте же благополучны, а науку мою или оставьте – ибо требует она немалого труда, – или отстаивайте с честью, и тогда будет вам великая слава. В жизни больше пустого, чем полезного. Мне уже более вам не советовать, как вести себя, смотрите же сами, что делать и чего не делать. И с такими словами он, говорят, испустил дух. И есть рассказ, что афиняне воздали ему последнюю почесть всенародным пешим шествием.
Фаворин рассказывает, что в старости его носили на носилках, – так повествует Гермипп, ссылаясь на сообщение Аркесилая Питанского Лакиду Киренскому.
Некоторые говорят, что и врач Эрасистрат тоже был его слушателем, и это вполне правдоподобно.
Я обнаружил и его завещание: оно имеет такой вид:
"Да будет все к лучшему; если же что случится, завещание мое таково. Все, что у меня на родине, я отдаю Меланту и Панкреонту, сыновьям Леонта. На деньги же, что положены у Гиппарха, да будет сделано вот что. Прежде всего довершить святилище и статуи Муз и все прочее, что удастся там украсить к лучшему. Далее, восстановить в святилище изваяние Аристотеля и все остальные приношения, сколько их там было прежде. Далее, отстроить портики при святилище не хуже, чем они были, и в нижний портик поместить картины, изображающие всю землю в охвате, и алтарь устроить законченным и красивым.
Воля моя, чтобы Никомаху была сделана статуя в рост; за ваяние уже уплачено Праксителю, а доплату производить из вышеназванных средств. Поставить же ее там, где почтут за лучшее исполнители прочих распоряжений этого завещания. Так быть со святилищем и приношениями.
Имение, что у нас в Стагире, отдаю Каллину, а все мои книги – Нелею. Сад и прогулочное место и все постройки при том саде отдаю тем из названных здесь друзей, которые пожелают и впредь там заниматься науками и философией, ибо невозможно там быть всем и всегда; и пусть они ничего себе не оттягивают и не присваивают, а располагают всем сообща, словно храмом, и живут между собой по-домашнему дружно, по пристойности и справедливости. А быть в той общине Гиппарху, Нелею, Стратону, Каллину, Демотиму, Демарату, Каллисфену, Меланту, Панкреонту Никиппу; а если Аристотель, сын Метродора и Пифиады, пожелает заниматься философией, то и ему быть с ними, а старшим иметь о нем всяческую заботу, чтобы он сколь можно более преуспел в философии. Похоронить меня в саду, там, где покажется уместнее, ничего лишнего не тратя ни на гробницу, ни на памятник. Дополнительно к сказанному: после того, что с нами случится, заботу об уходе за храмом, памятником, садом и прогулочным местом принять Помпилу, остаться там жить и обо всем прочем заботиться, как прежде; а заботу о доходе принять самим хозяевам.
Помпилу и Фрепте, как давно уже получившим от нас вольную и послужившим нам многими услугами, владеть беспрепятственно всем, что они от нас получили, что сами приобрели, и что я им оставил у Гиппарха, а оставил я две тысячи драхм, – о том я не раз советовался с Мелантом и Панкреонтом, и они со мною согласны. Им я завещаю рабыню Соматалу. Из рабов я уже дал вольную Молону, Тимону и Парменону; даю также и Манету и Каллию, с тем чтобы они на четыре года оставались в саду, работали со всеми и вели себя беспорочно. Из домашней утвари, сколько сочтут нужным попечители, отдать Помпилу, остальное продать. Кариона завещаю Демотиму, Донака – Нелею, а Евбея – продать.
Гиппарх пусть выплатит Каллину три тысячи драхм. Если бы я не знал, что и прежде Гиппарх оказывал услуги как Меланту с Панкреонтом, так и мне, а теперь потерпел крушение в своих делах, то я непременно назначил бы Гиппарха моим душеприказчиком вместе с Мелантом и Панкреонтом. Но так как я понимаю, что хозяйствовать ему с ними нелегко, то полагаю, что им выгодней получить от него положенную сумму деньгами. Пусть же Гиппарх выдаст Меланту и Панкреонту по таланту, и пусть Гиппарх выдаст душеприказчикам на все расходы, перечисленные в завещании, то, что потребуется к нужным срокам, а по совершении этого пусть он будет свободен от всех обязательств передо мною, а о чем он договорился от моего имени в Халкиде, то пускай останется за ним.
Душеприказчиками над всем, что записано в завещании, быть Гиппарху, Нелею, Стратону, Каллину, Демотиму, Каллисфену, Клесарху. Завещание за печатью Феофраста положено в списках: первый – у Гегесия, сына Гиппарха, а свидетели – Каллипп из Паллены, Филомел из Эвонима, Лисандр из Гибы, Филон из Алопеки; второй – у Олимпиодора, а свидетели те же; третий – у Адиманта, которому его передал Андросфен Младший, а свидетели – Аримнест, сын Клеобула, Лисистрат, сын Федона из Фасоса, Стратон, сын Аркесилая из Лампсака, Фесипп, сын Фесиппа, из Керамии, Диоскурид, сын Дионисия, из Эпикефисии".
Таково его завещание.
Он тоже оставил великое множество книг [просто охренеть!], которые я счел за нужное здесь перечислить, ибо они полны всяческих достоинств [прочитал все - считай второе высшее получил]. Вот они:
|
|
Всего 232 808 строк. Вот сколько у него было сочинений.
[Но, почему-то, самое известное не указано - "Характеры", где он олписал четыре темперамента человека, ставших классическими и до сих пор исппользуемые в психотипировании человека.]
Ключевые слова для поиска сведений об учении Феофраста:
На русском языке: философия греческого мудреца Феофраста;
На английском языке: Theophrastos.
|
|